Юные охотники
| Автор: | Томас Майн Рид |
| Перевод: | Грушецкая , Сломинская |
| Жанр: | Природа и животные |
| Серия: | Буры |
Близ слияния двух великих рек Южной Африки — Оранжевой и Вааль — виднеется лагерь юных охотников. Он стоит на южном берегу реки Оранжевой, в роще вавилонских ив, ветви которых, покрытые серебристыми листьями, ласково склоняются над водой и окаймляют оба берега величественной реки на всем ее доступном глазу протяжении.
Редкой красоты дерево эта вавилонская ива. Даже пальмы — принцы лесов — едва ли превосходят ее изяществом очертаний. В наших краях ее вид навевает печальные мысли: мы привыкли видеть в ней эмблему горя. У нас она называется плакучей ивой, и ее нежная листва серебряным саваном украшает наши могилы. Совсем иные чувства вызывает это прекрасное дерево на безводных плоскогорьях Южной Африки. В этой стране ручьи и реки — большая редкость, и плакучая ива, верный знак присутствия воды, здесь символ радости, а не эмблема печали.
Юные охотники скачать fb2, epub бесплатно
Майн Рид В дебрях Южной Африки
Охотники за жирафами
III книга трилогии о бурах
Мой юный читатель, пойдем снова странствовать по населенной самыми удивительными творениями земле, о которой мы знаем так много и так мало, по земле, растительный и животный мир которой так богат. Вернемся в Африку и вместе со старыми нашими друзьями юными охотниками двинемся навстречу новым приключениям.
Сороковые годы XIX века выдались бурными в истории Мексики. Во главе государства стоит генерал Лопес де Санта-Анна – человек умный, энергичный, но жестокий и властный, нетерпимый к любому инакомыслию. Молодому американцу Фрэнку Хэмерсли, прибывшему в Мексику по торговым делам, предстоит оказаться в самой пучине неурядиц, охвативших страну, и разгадать тайну странного жилища, спрятанного в самом сердце гибельной пустыни Льяно-Эстакадо. Историко-приключенческий роман «Одинокое ранчо» впервые публикуется на русском языке в полном переводе, сделанном по переработанному и дополненному автором изданию. Сам Майн Рид считал эту книгу своим лучшим произведением. В данный том включена также повесть «Желтый вождь», действие которой происходит на бескрайних просторах Дикого Запада в эпоху золотой лихорадки.
Ширококрылый морской коршунnote 1, реющий над просторами Атлантического океана, вдруг замер, всматриваясь во что-то внизу. Внимание его привлек маленький плот, размером не больше обеденного стола. Два небольших корабельных бруса, две широкие доски с несколькими небрежно брошенными на них полотнищами парусины да две-три доски поуже, связанные крест-накрест, — вот и весь плот.
И на таком гиблом суденышке ютятся двое людей: мужчина и юноша лет шестнадцати. Юноша, видимо, спит, растянувшись на куске мятой парусины. А мужчина стоит и, прикрыв глаза от солнца ладонью, напряженно всматривается в безбрежные дали океана.
Оцеола, вождь индейского племени семинолов, — лицо историческое. Героев произведения, Джорджа и Виргинию, знакомство с благородным Оцеолой вовлекает в необыкновенные приключения, связанные с событиями семинольской войны — одним из самых значительных эпизодов многовековой борьбы индейцев за свою независимость и земли.
Перевод с английского: Бориса Томашевского
Иллюстрации: И. С. Кускова
Послесловие: А. Ю. Наркевича
«Квартеронка» — один из лучших романов Майн Рида, в котором дана широкая картина жизни Юга Соединенных Штатов Америки в период рабовладения. Рабовладельческий уклад жизни препятствует любви Героев, заставляет их искать спасения в полном опасностей бегстве от несправедливости.
В первый том шеститомного собрания сочинений Майн Рида вошли романы: «Квартеронка» и «Белый вождь».
Издание выходит под общей редакцией проф. Р. М. С а м а р и н а.
Иллюстрации к роману «Белый вождь» П. Л у г а н с к о г о.
Иллюстрации к роману «Квартеронка» И. И л ь и н с к о г о.
Переплет, форзац, титул, шмуцтитулы, карты, буквицы и орнаментация С. П о ж а р с к о г о.
Схемы для карт составлены Е. Т р у н о в ы м.
Охотники за скальпами
Развернем карту обоих полушарий и взглянем на огромный материк Северной Америки. Посмотрим на далекий Дикий Запад — туда, за крайние границы Соединенных Штатов, где перед нашими глазами развернется страна, землю которой никогда еще не вспахивали человеческие руки, очертания которой как бы отражают во всей величавой неприкосновенности первый день творения, — страна, в которой каждый предмет еще носит первобытный отиечаток, образ Творца.
Первая часть дилогии
(Вторая часть — «Затерянные в океане»)
Мне исполнилось всего шестнадцать лет, когда я убежал из родительского дома и стал матросом. Я убежал не потому, что был несчастлив в семье. Напротив, я покинул добрых и снисходительных родителей, сестер и братьев, которые любили меня и долго оплакивали после бегства. С самого раннего детства я чувствовал влечение к морю, жаждал видеть океан и все его диковинки. Надо полагать, что чувство это было у меня врожденным, потому что родители никогда не потакали моим морским влечениям. Напротив, они прилагали все усилия, чтобы заставить меня отказаться от моего намерения и готовили совсем к другой профессии. Я не слушал, однако, ни советов отца, ни просьб матери; они производили на меня совсем противоположное воздействие и не только не гасили моей страсти к бродячей жизни, но заставляли с еще большим рвением добиваться желанной цели.
КАКАЯ РУБАШКА ЛУЧШЕ
С Алешей я познакомился в деревне, где он после шестого класса отдыхал вместе с родителями. Встречались мы по утрам и вместе шагали до моста. Затем он сворачивал налево — к омуту, где можно ловить поплавочной удочкой. А я отправлялся направо — там, среди водных джунглей, разбойничали щуки: для них у меня имелся спиннинг.
Возвращались же мы в разное время и лишь однажды — вместе. Алеша, обычно разговорчивый и веселый, на этот раз шел молча.
Существа иного мира
Не знаю, почему до сих пор в Книге рекордов Гиннесса нет данных о том, сколько времени хозяева кошек могут, не останавливаясь, рассказывать о чудесах, связанных с их пушистыми друзьями. День, два, месяц. Впрочем, можно ли назвать людей, которых кошки выбрали себе в сотоварищи хозяевами? Здесь совершенно другой уровень взаимных отношений. И вот, когда начинаешь постепенно узнавать, с кем оказался рядом, кто это мурлычет у тебя под ухом или трется теплым боком о больную ногу, кто встречает у двери, но делает вид, что случайно там оказался, кто тычется лбом в ладонь и требует гладить, гладить упруго гнущуюся спину, когда тебе плохо и никого нет рядом, а ты выполняешь через силу это требование напористого кота. И вдруг чувствуешь, что полегчало, по крайней мере нет уже состояния безысходного одиночества,- вот тогда вместе с новыми, бог весть откуда взявшимися силами, возникает радость и удивление перед ласковым, неприхотливым пушистым чудом. На одном из папирусов древнего Египта исследователи недавно прочитали о кошке: «Когда ты думаешь,- она слышит тебя, даже если ты не произносишь ни слова. Взглядом Бога она читает в тебе твои мысли». Она-то читает, а как нам прочесть ее мысли и удастся ли нам когда-нибудь найти хоть какое-то объяснение уникальным способностям простой домашней кошки, постигнуть ее природу? Француз Жан Прийор в своей книге «Душа животных» рассказал об удивительных приключениях кошки по имени Амадо. Ее хозяйка была одинока, жила на ферме и в определенном возрасте решила, что пора ей умирать. Она попросила подругу, которая жила в 25 км от нее, приютить любимую кошку. Через две недели старая фермерша услышала знакомое мяуканье под дверью: Амадо вернулась страшно похудевшая, с лапами, изодранными до крови. Самое удивительное в этой истории то, что кошка была абсолютно слепа, а ферму ее старой хозяйки и новое жилище кошки разделяли не только 25 км, но и полноводная река Рона, и ближе, чем за 100 км, моста не было. Вот еще одна нашумевшая история — с американским котом Шугар. Вместе с ним семья перебралась из штата Калифорния на новое место жительства — в штат Оклахома. По дороге кот исчез. Через 14 месяцев семья сидит на кухне, завтракает, и вдруг в форточку прыгает кот, кидается к хозяйке на колени! В этом доме кот никогда раньше не был, но он нашел его, пройдя не менее 2500 км! К слову сказать, наши коты проходят и большие расстояния хотя бы потому, что страна наша огромная. Но дело не только в километрах. Какое-то удивительное крепкое чувство влечет котов через неведомые им раньше пространства, а ведь они, наши домашние капризные киски, совсем не расположены к путешествиям. И, казалось бы, не так уж и привязаны к нам все эти мурки и васьки, однако какой пример дружелюбия, человеколюбия дают они нам. Помню, в редакцию пришел старый писатель и рассказал, что у них в доме несчастье: сняли дачу в Перловке, под Москвой, взяли с собой любимого кота. Хозяева дома заподозрили его в том, что он крадет и душит цыплят. Тайком увезли его далеко в лес, в мешке, да там и бросили. Потом признались. Семья с дачи этой съехала. Кота искали, но не нашли. Прошло два года. Однажды в доме творчества «Переделкино» жена писателя гуляла после обеда, и вдруг ей под ноги бросился облезлый, худой, грязный кот. До того страшный, ободранный, больной, что совсем не был похож на того прежнего, обожаемого. Но что-то заставило женщину не только взять этого ободранца на руки, но и немедленно поехать с ним в Москву. Она внесла его в дом, открыла дверь. С того времени в квартире сделан ремонт, мебель переставили, но кот подбежал к своему любимому креслу, впрыгнул на него и громко замурлыкал. Кота отмыли, залечили раны, откормили. Это действительно был ОН! Никогда этот кот не был в Переделкине раньше. Какие сверхсилы, какие сверхчувства привели его туда, к любимой хозяйке? Как мало мы способны постичь, какие мы беспомощные по сравнению с ними. Достойны ли мы их любви и преданности?
Юные охотники майн рид
Глава 1. ЛАГЕРЬ ЮНЫХ ОХОТНИКОВ
Близ слияния двух великих рек Южной Африки — Оранжевой и Вааль — виднеется лагерь юных охотников. Он стоит на южном берегу реки Оранжевой, в роще вавилонских ив, ветви которых, покрытые серебристыми листьями, ласково склоняются над водой и окаймляют оба берега величественной реки на всем ее доступном глазу протяжении.
Редкой красоты дерево эта вавилонская ива. Даже пальмы — принцы лесов — едва ли превосходят ее изяществом очертаний. В наших краях ее вид навевает печальные мысли: мы привыкли видеть в ней эмблему горя. У нас она называется плакучей ивой, и ее нежная листва серебряным саваном украшает наши могилы. Совсем иные чувства вызывает это прекрасное дерево на безводных плоскогорьях Южной Африки. В этой стране ручьи и реки — большая редкость, и плакучая ива, верный знак присутствия воды, здесь символ радости, а не эмблема печали.
И действительно, в лагере, расположившемся под ее тенью на отмели величавой Оранжевой реки, царит веселье: непрерывные взрывы звонкого и громкого смеха оглашают воздух и вызывают эхо на противоположном берегу.
Кто же смеется там так громко и весело? Юные охотники.
А кто они такие, эти юные охотники?
Давайте пойдем к лагерю и поглядим на них поближе. Сейчас ночь, но яркие вспышки костра позволят нам рассмотреть всех, кто сидит вокруг него. При его свете мы и набросаем их портреты.
Они тут в «полном составе» — все шестеро, и ни одному из них нет еще и двадцати лет. Все это мальчики в возрасте между десятью и двадцатью годами, хотя двое или трое из них, а может быть, и еще некоторые, воображают себя взрослыми мужчинами.
В троих из этой компании вы с первого взгляда узнаете старых знакомых. Это не кто иные, как Ганс, Гендрик и Ян, наши бывшие «лесные ребята».
С той поры, как мы видели их в последний раз, прошло несколько лет, и они порядком выросли, но ни один еще не достиг полной возмужалости. Хоть они уже больше и не «лесные ребята», но все же мальчики. Яна, которого обычно называли «маленьким Яном», называют по-прежнему — и не без причины. Если б он вытянулся во весь рост и стал бы на самые кончики пальцев, то и тогда его затылок едва-едва пришелся бы вровень с верхушкой четырехфутового шеста.
Ганс сделался выше, но, пожалуй, стал тоньше и бледнее. Два года он провел в колледже, где усердно корпел над книгами, и сильно отличился, получив по всем предметам первую награду. С Гендриком произошла заметная перемена. Он перерос своего старшего брата и ввысь и вширь и выглядит почти совсем взрослым. Ему около восемнадцати лет, он прям, как тростник, вид у него решительный и походка, как у военного. Оно и неудивительно: ведь Гендрик за это время больше года прослужил корнетом в полку капских конных стрелков и теперь еще состоит в этом звании, в чем нетрудно убедиться, взглянув на его шапку с золотым шитьем на околыше. Вот все, что можно сказать про наших старых знакомых, «лесных ребят».
Но кто же остальные трое, сидящие вместе с ними у костра? Кто их товарищи? А они, несомненно, не только их товарищи, но и друзья. Кто они? Скажем в двух словах: это ван Вейки, трое сыновей Дидрика ван Вейка.
А кто такой Дидрик ван Вейк? Это тоже нужно объяснить. Дидрик — очень богатый бур-скотовод; каждый вечер в его обширные краали работники загоняют более трех тысяч лошадей и крупного рогатого скота, а овцам и козам его и числа нет. Дидрик ван Вейк справедливо считается самым богатым буром-скотоводом во всем Грааф-Рейнете.
Большое поместье, или ферма, Дидрика ван Вейка граничит с фермой нашего старого знакомого, Гендрика ван Блоома; и вышло так, что Гендрик и Дидрик стали закадычными друзьями и неразлучными приятелями. Встречаются они раза по два на дню. Каждый вечер Гендрик отправляется верхом в крааль Дидрика или Дидрик — в крааль Гендрика ради удовольствия выкурить вместе по громадной пенковой трубке или же выпить по стаканчику брандвейна, настоянного на косточках из собственных персиков. Они и правда настоящие старые товарищи, ибо оба в молодости понюхали пороху и, как все старые солдаты, любят вспоминать разные случаи из своей военной жизни и заново переживать сражения, в которых когда-то участвовали.
Неудивительно поэтому, что их дети тоже близко сошлись друг с другом. Впрочем, между двумя семействами есть еще и узы родства: их матери были двоюродные сестры, так что их дети — так называемые троюродные, а это весьма многообещающий вид свойства, и никому не покажется странным, если в один прекрасный день связь между семействами ван Блоома и его друга ван Вейка станет еще более тесной и нежной. Дело в том, что у ван Блоома (как известно всему свету) есть дочка — прекрасная светловолосая, румяная Трейи; а ван Вейк — отец прехорошенькой брюнетки Вильгельмины — тоже единственной дочери. По игре случая, в каждом семействе оказалось по трое сыновей; но хотя мальчики и девочки слишком молоды, чтобы думать о браке, однако ходят слухи, будто семейства ван Блоома и ван Вейков в очень недалеком будущем породнятся между собой путем двойного брака и что оба приятеля, Гендрик и Дидрик, будто бы против этого отнюдь не возражают.
Я сказал, что в каждом семействе по три мальчика. Вы уже знаете ван Блоомов — Ганса, Гендрика и Яна. Теперь позвольте познакомить вас с ван Вейками. Их зовут Виллем, Аренд и Клаас.
Виллем — старший, и, хотя ему еще нет и восемнадцати лет, по виду он уже вполне сложившийся мужчина. И в самом деле, Виллем юноша весьма крупный, настолько крупный, что ему даже дали прозвище «Толстый Виллем». Его сила соответствует этим размерам — из всех молодых охотников он самый сильный. О своей внешности он не слишком-то заботится. Его одежда, состоящая из просторной домотканой куртки, клетчатой рубахи и необычайно широких кожаных штанов, свободно висит на нем и делает его еще толще, чем он есть. Даже широкополая войлочная шляпа и та сидит на голове, как гриб, а его болотные сапоги несоразмерно велики для ног. Держится Виллем так же непринужденно, как свободна его одежда, и, хотя он силен, как лев, и знает это, он не обидит и мухи, а его мягкий и отзывчивый нрав сделал его любимцем всех окружающих. Толстый Виллем — славный охотник; его ружье, настоящий, самого крупного калибра голландский громобой, всегда при нем; кроме того, он носит с собой громаднейший пороховой рог и сумку, битком набитую свинцовыми пулями. Юноша обыкновенной силы зашатался бы под таким грузом, а Виллему хоть бы что.